Принцип боли

Обиженный человек сам наносит обиды другим

Для некоторых людей совет «Будь самим собой» — один из самых плохих советов, которые можно им дать.

Вопрос, который вы должны задать себе: «Я обижаю людей или сам слишком легко обижаюсь на них?»

В самом начале моей карьеры я принял приглашение возглавить церковный приход.

Так для нас с Маргарет начался один из самых увлекательных периодов жизни.

Мой новый друг по переписке

Я проработал в церкви всего десять дней, когда получил почтовое послание от Тома, члена нашей конгрегации. Открыв конверт, я начал читать и вскоре обнаружил, что это была отпечатанная стенограмма проповеди, которую я произнес в свое первое воскресенье. Я был поражен — и польщен — тем, что кто-то не пожалел времени на то, чтобы запомнить каждое мое слово. А когда я присмотрелся внимательней, то заметил еще одну удивительную вещь. Страницы были испещрены пометками. Том подчеркнул красными чернилами каждую грамматическую ошибку, исправил каждое неправильно произнесенное слово.

Я удивился, но не стал слишком сильно беспокоиться по этому поводу. Я понимаю, что далек от совершенства, и знаю, что допускаю ошибки, когда говорю. Но у меня здоровая самооценка, и поэтому я не придал этому событию особого значения. Но через неделю от Тома пришел новый конверт. В нем я снова обнаружил стенограмму проповеди, произнесенной мною накануне. И снова в ней красными чернилами были отмечены все, даже самые незначительные ошибки. И тогда я решил, что для меня будет лучше познакомиться с Томом и выяснить, что его беспокоит.

В следующее воскресенье, после проповеди, я попросил одного из прихожан показать мне Тома. Я подошел к нему, протянул руку и сказал:

«Здравствуйте, я Джон Максвелл».

Том сначала смерил меня пристальным взглядом, а потом произнес: «Хэлло, пастор». И в этот момент я понял, что он не собирается пожимать мою руку. Затем он бесцеремонно повернулся ко мне спиной и медленно удалился прочь.

А теперь угадайте, что я получил по почте через пару дней. Конечно, еще один конверт от Тома. Я начал называть эти послания «любовными» письмами. Каждую неделю я получал конверт с его глубоким критическим анализом. Интересно узнать, как долго я получал письма от Тома? Семь лет! За все это время он ни разу первым не протянул мне руку. Я старался найти к нему подход, но он не проявлял ко мне почти никакого интереса. Только одна тема могла вовлечь его в беседу со мной. Мы оба воспитывали приемных детей, и поэтому он иногда рассказывал мне о них. Но даже в этих случаях он продолжал держаться так же холодно.